Он опять застал (почти) всех врасплох. В первую очередь нас, французских союзников. Все наши слова ничего не изменят в сирийском раскладе: Вашингтон, Москва и Анкара обговаривают соглашение, а нам не отводится в нем места. Говоря о Ялте, поляки с горечью отмечали, что если вы не за столом (переговоров), то в меню. Для Франции же все еще хуже: большой союзник больше даже не задумывается о ней… Несогласие генерала Мэттиса с президентом никак не отменяет нашего публичного унижения. Империя смотрит на границы с великолепным презрением. Потому что самое главное здесь в другом: американские спецподразделения уходят из Сирии, поскольку Трамп — настоящий реалист. Он понял необходимость срочно вбить клин в тактический, но вполне реальный альянс Москвы, Тегерана и Анкары, пока тот еще не слишком окреп. Ему нужно было угодить Турции, с чем связано решение бросить курдов, размышления насчет возможной выдачи Гюлена и т.д. Цель всего этого — задобрить новоиспеченного султана Эрдогана, чей поток угроз теперь был перенаправлен на нас, потому что мы слишком уж любим курдов.

Таким образом, американское решение о выводе в первую очередь на руку Турции. Стоит отметить, что та опять-таки прекрасно разыгрывает свое положение в НАТО. Брошенные американцами отважные курды попытаются пойти на сближение с Москвой (она ведет собственную региональную игру и с недоверием посматривает на иранских и турецких «союзников») и Дамаском, которому приходится мириться с присутствием Турции, ее поддержкой исламистов и устойчивым влиянием в стране и регионе. Курды, безусловно, сумеют разыграть свои карты в этом клубке змей, однако их мечты о собственном государстве безвозвратно утеряны.

Ирану же стоит побеспокоиться, поскольку судьба, которую готовит ему Вашингтон (через Тель-Авив), видимо, не изменилась. Мэттис сделал свое дело, и Тегеран находится под прицелом Пентагона, а также Израиля, для которого он является единственным региональным конкурентом в среднесрочной перспективе (в гораздо большей степени, чем реальным военным соперником): это неарабская страна с высоким культурным, интеллектуальным, техническим и промышленным уровнем, а также потенциально большим экономическим потенциалом, если принять во внимание богатства недр.

К тому же существует Ливия, еще один трагический театр непоследовательности Запада, где Вашингтон не хочет отдавать все на откуп Москве, и где с поразительной легкостью укрываются террористы «Исламского государства» (запрещенная в РФ террористическая организаций — прим.ред.). В Афганистане же переговоры с талибами продвигаются вперед, что позволит сократить американский контингент… Только вот говорить об уходе с Ближнего Востока все еще рано, поскольку у США все еще остается там порядка 50 000 человек.

Франции же пора перестать играть. Играть с радикальным исламизмом, который казался таким далеким и неопасным, но теперь засоряет умы части нашей молодежи, проливает кровь наших граждан на улицах и раздирает нашу нацию ростом коммунитаризма. Это конец партии, последний шанс вернуть себе хоть какие-то козыри. Перед нами простой выбор: либо мы просыпаемся, либо у тарелки с похлебкой, которую мы получили, поступившись нашими убеждениями, политической последовательностью и безопасностью, будет весьма горький привкус.

Как бы то ни было, решение США предоставляет нам прекрасную возможность для «революции» (как в прямом, так и переносном смысле) нашей ближневосточной стратегии. Продемонстрировав свое отношение к союзникам, Дональд Трамп не может упрекнуть нас в стремлении остаться в Сирии. Это было бы уже верхом непотребства, и наш президент правильно напомнил ему о ценности надежных союзников, что звучит несколько иронично, если вспомнить о тактических сменах альянсов, которые проворачивал Вашингтон в современной истории…

Хорошо, но зачем оставаться? Не для того, чтобы зацикливаться на ошибках, слепоте и упрямой вере в версию конфликта, которую дискредитирует буквально все. Нам нужно воспользоваться американским решением, чтобы незамедлительно начать серьезный диалог с Москвой, развернуть конкретное военное сотрудничество с Россией в регионе и вернуться к дипломатическому процессу, пока дверь еще окончательно не захлопнули прямо у нас перед носом. В таком случае наша роль свелась бы к тому, чтобы разносить блюда на какой-нибудь парижской мирной конференции, как было 20 лет назад с Косово. Франция обязательно должна стать участницей военно-политических и дипломатических переговоров, которые все еще во многом зависят от непродуманных решений и провокаций, и где мы можем разыграть несколько значимых козырей (наши связи с Иорданией и Ливаном).

Мы не можем проявлять себя отрицательно, то есть бесплодно противодействовать астанинскому процессу при том, что женевский вот уже который год топчется на месте из-за слабой представительности. Мы можем заявить о себе только инновациями, отсутствием идеологизированности, стремлением к прагматическому примирению на основе реальной ситуации. Нам пора перестать вести себя как дети, которые видят все в черно-белом цвете и не хотят принимать «50 оттенков серого» реального мира.

Если мы упустим этот последний шанс, то будем надолго отлучены от Ближнего Востока. Политики, которые после ливийской катастрофы позволили втянуть Францию в поддержку дестабилизации страны и исламистских течений, подмявших под себя изначальное народное восстание, несут огромную ответственность за муки сирийского народа на протяжении вот уже почти восьми лет. Пора уже отбросить цинизм (как ни парадоксально, он — полная противоположность реализма) и работать с тем, что есть на самом деле, храня в сердце гуманизм. Только это может сделать нам честь и спасти нас.